Бля, ебал я такую жизнь!

 

«Бля, ебал я такую жизнь!» - именно с такими словами я ввалился в четыре часа ночи в квартиру к Ray. А начиналось всё как всегда довольно мило…

Суббота, четвёртое августа. Мы с Ray, как это обычно водиться по праздникам, закатили променад с пивом. Случилось так, что сие действо пришлось аккурат на полнолуние, и я был не в себе, и народ, наверное, тоже… Надо вам сказать, что моя блядская натура всё никак не успокоиться к двадцати шести годам и тяга к злачным местам «рвёт» мою душу с завидным постоянством – раз в неделю. Нельзя сказать, что метро «Китай-город» чем-то опасно утром или днём, но вечером и ночью, когда там собираются геи… В общем, эта «кормушка» для ментов, и я ведь знал это, но… всегда это «но», которое, кстати сказать, меня никогда не останавливало.

Я и Ray шли, мирно беседовали о роли современного экзистенциализма в моей и её жизни – духовно обогащались, то есть, как вдруг подкатывает ко мне паренёк, блондинчик, лет 15-19 (в темноте не разобрать) и чуть ли не шёпотом просит бумажку. «Да, жизнь ещё продолжается и она не так плоха» - думаю я, и протягиваю ему целый альбом, за что получаю его любящий взгляд. Тут я совсем повеселел… После всех перипетий и обмена любезными взглядами (телефонами), Ray говорит, что ей надо домой, а мне в ближайшую подворотню – на случку, на что получает соответствующее нецензурное слово. В общем, всё как обычно, всё как у меня…

В таких бродилках проходит два часа, перемежаемых мороженым и дорогим пивом – жить надо красиво! И вот, я стою, курю, наслаждаюсь красивыми парнями вокруг, как вдруг сзади слышу голос:

- Доброй ночи, молодые люди.

Судя по тональности и силе голоса, я, своей пятой точкой, сразу почувствовал, что никакой «доброй» ночи у меня и Ray уже не будет… С тоской в глазах и надеждой ошибиться я поворачиваюсь, вижу двух ментов (третий сидит и держится за руль «менто-авто»), вдребодан пьяных. Один, отдаёт честь и ласкает взглядом моё тело, одновременно оценивая, сколько можно с меня снять рублесов или американов…

- Ваши документы, предъявите пожалуйста. – Вопрошает между тем второй, не менее пьяный мальчик-мент.

Достаю из «чемодана» свой паспорт старого образца, протягиваю. Он смотрит и начинает с того, что у меня нет второй фотки, а мои двадцать пять давно минули (это, заметьте, только он считает), и за это он вправе продержать меня в отделении три часа (и «снять» все денюжки – это уже говорит его «тёплый» взгляд)…

Поскольку ни он, ни второй, ни третий мент мне основательно не понравились, я решаю ни под каким видом не «отчехлять» им. После долгого и на редкость нудного цитирования правил «паспортного режима в городе Москве» меня сажают в красивую красненькую машинку. Ray, конечно, такой вариант не устраивает, на что она подходит к одному из ментов и говорит, что поедет со мной. Мент отвечает, что такси платное и вот если бы у неё были наркотики (тут он мечтательно закатывает глаза…) или она была проституткой (тут у него появляется белая плёнка на глазах)… Ray, ничтоже сумняшеся, говорит, что она проститутка. Вот тут я действительно, и в первый раз за этот день, испугался – если я там проведу три часа (ну, и пять, шесть ударов по почкам…), то она сядет на 30 часов (плюс десяток «обслуженных» не раз ментов). Я, стараясь не показать, как боюсь, твёрдым голосом настаиваю «не усугублять». Ray понимает только с девятого раза, и направляет свои стопы домой… После пятнадцати минут уговоров и откровенных угроз, я говорю ментам, что у меня только баксы: платить я буду ТОЛЬКО за себя. Поняв мой очень прозрачный намёк, они, сев в авто, дают газу. А уже в дороге я говорю, что платить всё равно не буду, так как у меня только карточка и им придется искать (в три часа ночи) банкомат,… а если они хотят, то могут воспользоваться мной все втроём и я совсем-совсем не против…

Вот теперь представьте: три мента и я на заднем сидении, и они, как по команде, не останавливая машины, поворачиваются ко мне с круглыми глазами… Я физически чувствую, как они хотят приложить свои кулаки к моему носу, паху и другим нежным местам моей натуры... Машина сразу же заруливает на обочину, останавливается. Трое, ничего не говоря, выходят и совещаются минут десять; время, за которое я успел проститься со своими зубами,… мысленно… с каждым… (И эти убийственные взгляды, что они бросали на меня…)

Дверь рывком открывается и один мент, тот, что держит мой паспорт, рычит:

- Вылезай, пидор!

Поскольку других пидоров в округе нет, я понимаю, что это меня так ласково зовут выйти… Вылезаю, напрягаю руки и то, что заменяет мне пресс. Этот мент хватает меня за майку, подтягивает к себе и перегаром в лицо рычит:

- Если ты ещё раз попадёшь к нам, из тебя сделают фарш, всем отделением. Просто так ты не отделаешься! Мы тебя разденем и так (тут он так употребил одно интересное слово – словно всю жизнь этим и занимался)…

- Ладно, иди отсюда – говорит второй. (Ну, если уж совсем-присовсем честно, то слово «иди» не было, в его высокохудожественной речи…)

Счастливый, с плохо скрываемым счастьем в глазах и полным ртом зубов, я поплёлся менять свои сто баксов… Естественно в клуб «Китайский лётчик Джао Да» - ближайшее место, что я знаю. Там меня совсем отпустило и я, попросив милого бармена (как же он мне улыбнулся) налить мне стаканчик пива «Эвервес» – благо оно разливное – одного из самых вкусных, по-моему. Ну, я отвлёкся.

Ладно бы только менты, но ведь это приключения Rj и, конечно же, кто меня знает – уверен, что на этом всё не закончилось… Так точно! Ах, если бы, если бы… (Лучше бы я поехал на «Нашествие»…)

Со стаканчиком пива, декорированного лимоном, иду вверх к так знакомой Лубянке и дальше по направлению к Чистым прудам и дому Ray…

Вижу кучу дорогущих авто, перегородивших улицу. Ну, думаю, это их дело и я тут не при чём… Так нет!!! Оказалось, что именно я и причём! Бляха-муха, дорогие товарищи! Надо сказать, что так «везти» может только мне.

Как из-под земли вокруг меня образуется кружок «бритых затылков». Ну, думаю, попал! Сейчас уж точно получу – да ладно бы по зубам, но тут ведь свинцом попахивает. Второй раз за эту прекрасную, полнолунную (чтоб ей пусто было) ночь прощаюсь с зубами и тем, что ниже пупка. Становится так тоскливо и уже как-то совсем всё равно…

- Ты откуда? – спрашивает меня какое-то лицо кавказской национальности, затесавшееся между этими бритыми.

- Да, так… гуляю – отвечаю я.

- Ты чей?

- Я свой!

- Ты что, барменом там – он показывает на ближайший ресторан.

Внутренне я уже готов был умереть, и разговаривать с этим человеком мне не хотелось; хотелось закончить всё быстрей:

- Да пошёл ты! – отвечаю я.

- Ты как с братвой разговариваешь!!! А ну, пойдём.

Шепчу себе под нос: «Только что от ментов и опять такая лажа…»

Эти «бритики» хватают меня под белы рученьки и волокут в шикарную тачку. Запихивают. Ему - этому лицу - открывают дверь, и он садиться рядом со мной на заднее сидение…

- У нас тут разборки – с чего-то объясняет он мне.

- А моё какое дело?… Может я пойду,… наверное… - говорю я тоскливым голосом, без надежды, что ещё раз встречу Ray или увижу солнце…

Тут надо сделать одно лирическое отступление. Кто знает, как я выгляжу, может пропустить этот абзац. Так вот, телосложение у меня, надо сказать, не очень-то астеническое, а даже совсем наоборот: выгляжу я очень мощно… и ещё в полумраке этой ночи,… Также, у меня пронизывающий взгляд, и даже днём не все любят смотреть мне в глаза… В общем, довольно демоническая личность…

Так вот, он - это лицо кавказской национальности – значит, и говорит (Я передам смысл своими словами, потому, что добрая половина слов – кич и нецензурщина.):

- Ты должен нам помочь. У нас тут разборка…

- Не понимаю, как?

- Ты должен сказать, что это наш - тут он показывает на ту ресторацию, около которой я был «взят в кольцо» - ресторан.

Я не стал его разочаровывать, рассказывая, что к ресторанам вообще, я имею совсем уж косвенное отношение… Думаю, дороже себе будет, если рот раскрою. Спрашиваю, что надо делать и кому сказать. Он показывает человека. Я, словно на автомате, открываю дверь, иду на противоположную сторону, к другому лицу кавказской национальности. Странно, но я уже ничего не боюсь и ничего не хочу, одна тоска внутри…

- Эй, парень.

Он разворачивается и смотрит на меня. Я, понимая, что у меня никакой взгляд и такой же равнодушный голос, тихо так, говорю:

- Я тут – пальцем тыкаю на эту злощасную ресторацию – работаю барменом, и мой хозяин – палец перемещается в направлении машины, откуда я вылез – хочет с тобой поговорить. Он тебя ждёт,… одного.

Разворачиваюсь, засовываю руки в карманы и медленно ухожу… Слышу, как за спиной повисает тишина, и тоска с новой силой накатывает…

В общем, я и не помню, как дошёл до угла улицы. Зашёл за угол, ноги подкосились и я упал на асфальт… В башке такой бардак,… хочется напиться или сразу умереть…

Минут через десять, когда перестали дрожать руки и ноги, встаю… Уже на всё наплевать, и хочется только забыть или превратить это в шутку,… поганую шутку из моего кошмара…

Что странно, так это то, как Ray умудрилась тем же путём пройти. Вот и говорите после этого, что люди не рождаются счастливыми!…

Метро «Чистые пруды», четыре часа ночи, открыта одна палатка, внутри стоит… мент! «Опять начинается!» - думаю я, и жду у выхода, нервно курю – когда же этот гад вытащит свою задницу оттуда. Он, как назло, треплется с хозяйкой. Рискуя нарваться ещё раз, забегаю и, как будто тороплюсь на самолёт в четыре ночи, покупаю кучу пива… Вылетаю пулей и делаю вид, что не слышу это его:

- Эй, молодой человек…

Бегу до поворота… Благо, что мент толстенький попался… Обошлось! Какая-то «засада» сегодня!!! Прям, хоть стреляйся!

Уже дома у Ray нервно курю свой «Давидофф», высунувшись из окна… Потом чашка кофе и моё:

- Бля! Ебал я эту жизнь!!!

 

 

Rj.                4-5 августа 2001г.